Течет река бессмертного полка
В своих потомках снова возрождаясь
На старых фото вечно молодые,
Свою оставив вахту в небесах,
Шагают предки с нами как живые –
Течет река бессмертного полка.
Низкий поклон тому, кто придумал эту акцию! Это – настоящее чудо! Вокруг море людей с портретами близких родственников. Потрясающее сходство лиц на портретах с детьми, внуками, правнуками. Великая сила Рода. Гордость, благодарность, честь, единство, причастность к Победе – вот чувства, которые рождает Бессмертный Полк.
Вся семья моей свекрови, Раисы Алексеевны Мартыновой, во время войны стала партизанской. Одна из ее сестер – Надежда Володина, была партизанкой – разведчицей 1-й Клетнянской партизанской бригады, где комбригом был Федор Семенович Данченков.
В конце июня сорок второго наши разведчики из Сещи сообщили: в Плетневке, в двух километрах от авиабазы, оккупанты организовали что-то вроде молочнотоварной фермы, куда согнали, ограбив местных крестьян, много коров.
Пасут их девчата, насильственно мобилизованные гитлеровцами свежие молочные продукты направляются летчикам сещинской авиабазы.
Ф.Данченков в Плетневку посылает Евдокию Жутенкову и Надежду Володину с заданием все проверить и переговорить с пастушками, как лучшее с их помощью перегнать стадо в партизанский лагерь.
Возвратившись, разведчицы доложили: девушки сознательные и согласны помочь. Они давно мечтали о встрече с партизанами.
Спустя несколько дней группа бойцов из роты лейтенанта Г.Ф.Воронина отправилась в путь Пастушки со стадом уже находились в условленном месте. Коровы паслись в пойме, на лугу, всего в трех-четырех верстах от авиабазы. Не так просто было переправить стадо через болото. Но девушки проявили предусмотрительность и смекалку. Они загодя в особо опасном месте из жердей, хвороста, сухого торфяника проложили гать. По этому «мосту» и провели коров. Затем, сопровождаемые партизанами, погнали стадо кустарниками, лесочком в Бочары.
В полдень необычная колонна вступила в лагерь. Впереди – лейтенант Воронин с двумя партизанами. За ними, подгоняемые пастушками, не спеша, словно сознавая торжественность момента, ступали буренки.
С поля сорок второго года, для подружек из Плетневки началась настоящая партизанская жизнь. Клетнянские леса надолго стали для них родным домом. Для Надежды Володиной основное задание вовремя передать сведение Комбригу.
Днем пасла полсотни коров, появившихся в партизанском хозяйстве, они заметно пополнили рацион бойцов. Молока хватало не только больным и раненым. Запасы говядины хранились в «живом весе».
Моя свекровь, Раиса Алексеевна Володина, бесперебойно, вместе с остальными жителями Грабовки, снабжала партизан одеждой, продовольствием. В деревне Чет работала водяная мельница. Она н лошади возила зерно на помол. Якобы для частных нужд, хотя мельники знали, что к чему. Муку на подводах развозили по близлежащим деревням, поселкам, и хозяйки по очереди пекли хлеб для партизан.
Гитлеровцы заподозрили участие семьи Володиных в партизанской войне. Нашелся и предатель.
На рассвете, в апреле сорок третьего, вывели всех жителей Грабовки в центр деревни, и на глазах у всех расстреляли мать моей свекрови Раисы Алексеевны и ее двенадцатилетнего сына.
Но и после всего этого, семья Володиных не перестала помогать партизанам.
Раз в пять лет приезжала из Минска сестра Раисы Алексеевны, Надежда, на встречу с партизанами в д.Бочары. Она всегда вспоминала слова своего комбрига, отданные в день, когда они покидали Бочары: «Никогда я не испытывал ничего подобного». Такое бывает у взрослого человека, навсегда оставляющего свой дом, в котором он родился, рос, воспитывался в кругу дружной семьи.
В последний раз заглянул в штабную землянку. Все напоминало о пережитом – крепко сколоченный стол, нары, железная печурка. Аккуратно прикрыл дверь… А у братской могилы в последний раз строилась бригада, не по команде, по зову сердца.
Передо мной стояли мои боевые друзья, товарищи. Мы прощались с теми, дороже которых у нас не было. Прощались с братьями, отдавшими жизни за нас, за Родину. Приклонилось боевое знамя бригады, застыли в скорбном молчании бойцы. Я видел слезы на глазах у тех, кто ни разу не дрогнул перед смертельной опасностью. Вот тогда, у братской могилы, мы поклонились: остаться навсегда верными памяти павших. Никого уже нет в живых из того партизанского отряда. Но есть память. И как хорошо, что она есть. У нее нет ни пространства, ни времени.
Я радовалась, что где-то, в Минске или Брянске, или Курске вместе со внуками пройдут в одном строю наши бабушки – Раиса Алексеевна (после войны Мартынова, и Надежда Алексеевна) (после войны Фольковская).
Шагают с нами, смертью смерть поправ,
Как в сорок первом, мир прикрыв собою.
И наша жизнь не кончится пока
Течет река бессмертного полка.
Лидия Мартынова
