К 75 – летию Великой Победы. Привет из Берлина
Павел Глазков на фронт ушёл в октябре 1943 года, после освобождения Рогнединского района от фашистской нечисти. Незадолго до этого домой пришли две похоронки на погибших в сорок первом и сорок втором отца и брата. В деревне с матерью остались восемь младших братьев и сестёр.
Павел, которому в ту пору шёл восемнадцатый год, был направлен в учебный полк. Да только недолго учили младших командиров. Не дав закончить учебную программу, их отправили на 2-й Белорусский фронт. На реке Нарев в Польше принял помощник командира взвода ефрейтор Глазков свой первый бой. Из сорока бойцов его взвода живыми из него вышли не больше десяти человек. Неся полякам освобождение от фашизма, обильно полили их землю своей кровью советские солдаты. В Польше получил первое ранение и ефрейтор Глазков.
В январе 1945 года наши воины вышли на польско-германскую границу. В Восточной Пруссии была окружена крупная вражеская группировка. Вот это кольцо и сжимали. Шли и шли в наступление. Немецкие хутора были превращены в неприступные крепости. Брали их, как правило, ночью. Из-за глупости командиров многие при этом погибали. Наваливались и с криком «Ура!» — вперёд. Кто же ночью кричит «Ура!»… Голову поднять нельзя, а вперёд… говорит Глазков. Не раз доводилось ему участвовать в таких «мясорубках». Отличался при этом? А как же, на войне побеждает более сноровистый. Там закон один: если не ты его, так он тебя.
Однажды, когда пьяная немецкая пехота поднялась в контратаку, Павел из ручного пулемёта шесть раз укладывал её на землю, а как-то, заметив, что из немецкого окопа напротив нацелились в него фрицы, не мешкая, швырнул туда гранату. Только каски вверх взлетели…
В другой раз от пули снайпера его спас вещмешок, в котором находились патроны. Короче говоря, упорно сопротивлялись немцы.
— Были всякие с их стороны, — говорит Павел Ефимович, — эсесовцы, те дрались особенно жестоко.
— Брали трофеи? – спрашиваю старого солдата.
— Брали… Однажды захватили деревню. Ребята шмотки, вяленые окорока поснимали, я же положил себе в карман машинку для стрижки волос. В общем, комбат всех построил и постриг …
— Кто что взял, шаг вперёд!
Повыбрасывали мы всё. Ну и дал «бобу»…
— Запомните, ваши трофеи впереди! – сказал он.
И был прав, на «передке» трофеи ни к чему.
«Смерть за смерть, кровь за кровь!» — таков был приказ, перед тем как пересечь границу Восточной Пруссии. Только не было такого, чтобы наши солдаты врывались в деревни и сжигали всё дотла. Русская душа мягкая. Наш солдат – добряк. Но приказ для него — святое, и шли, его выполняя, в огонь.
В марте сорок пятого Глазков был ранен во второй раз. Подлечился и опять на передовую. Попал во взвод разведки. С разведчиками ходил по тылам врага. Разведывали огневые позиции, скопление сил противника, приводили «языков». Возвращались, отдыхали и опять уходили. В разведке получил третье, сквозное ранение в ногу. Рана долго не заживала. Но, не долечившись, он снова отправился в часть.
Участвовал в боях под Кёнигсбергом, за Берлин. День Победы встретил на Эльбе.
Вскоре два взвода из их части отправили в Берлин для охраны памятников истории и культуры, рейхсканцелярии и других важных объектов поверженной Германии. Военную службу ефрейтор Глазков заканчивал в комендатуре города Берлина. Всё это время не прерывал связи с родными. Мать, братья и сёстры писали, что живут кое-как, что у них нет дома. Получая 325 оккупационных марок, чем мог помогал семье. Целых пять лет получали в Бухлове письма от Павла. В каждом, непременно: «Привет из Берлина! Здравствуйте, дорогие мать, братья и сёстры…»
— Ломал я ломал голову над тем, как помочь семье в строительстве дома, — рассказывает Павел Ефимович, — и однажды решил: напишу-ка Председателю Президиума Верховного Совета СССР Н.М.Швернику. Уединился в свободное от службы время в красном уголке, и ушло письмо от солдата в Москву, в котором он рассказал о своей семье, о том, что мать не может заплатить сельхозналог и собирается свести корову, что до сих пор семья ютится, где попало, не имея жилья.
Не прошло и месяца, как пришёл ответ из Кремля. В нём говорилось, что матери будут выделены деньги на постройку дома, что она будет освобождена от уплаты сельхозналога…
Впоследствии всё так и было.
В.Коваленко
На снимке: Павел Ефимович Глазков
