Рогнединский район. О чём помнить хочется…

В 2013 году Владимира Николаевича Ефимочкина наградили Почётной грамотой Департамента сельского хозяйства Брянской области: за многолетний добросовестный труд, за то, что долгие годы «отпахал», верой и правдой, в родном совхозе — в передовиках значился. В совхозе, который за многотрудную бытность свою несколько раз менял названия, что, увы, мало помогло делу: хозяйство обмельчало, производство сократилось до невозможности — сколь ни грустно видеть…

Производство сократилось, но остались бывшие работники, ветераны труда, с грустью, с ностальгией помнят которые, как бушевали энтузиазмом и плодородием неоглядные вороновские поля, как гудела земля от тракторов и комбайнов, как радостно встречалось росное утро на зреющей золотом хлебной ниве… Кроме почётной грамоты Департамента, много у него других наград, грамот и благодарностей, ценных подарков, праздничных фотографий — больше сорока лет в сельском хозяйстве: до февраля нынешнего года доработал Владимир Ефимочкин, и со спокойной душой ушёл на заслуженный отдых — хватит, потрудился, пора и честь знать. Давно, например, мечтал на рыбалке вволю посидеть — вот и пришло время — пенсия, сиди не хочу. Он так и делает — всякий погожий день, если нет забот срочных, берёт снасти — и на реку, под Троицкое…

… Семья их простая — от земли, от сохи, от коровника, но это их мир, целый мир, который они любят. От семьи, от земли, от династии — их истоки судьбоносные, их корни и ветви, пути, дороги, горизонты… Малая родина — Вороново. Отец, Николай Павлович, примером был сыну: в совхозе — передовик, на домашнем подворье — добрый хозяин… Тракторист, всегда среди лучших. Прожил, правда, маловато, 66 лет всего — в августе девяносто девятого снесли батю на погост…

Мама, Ольга Ивановна — и телятница на ферме, и в бригадах полеводческих по нарядам ходила. Мужа надолго пережила — на 22 года, в прошлом году схоронили, в апреле: далеко за восемьдесят ей было. В бытность свою, по молодости, мать говорила сыну, что поучиться бы ему надо, поступить куда — нибудь после школы: по нашим — то стопам пойти — не великое, мол, дело. Владимир и сам подумывал на механика выучиться — всюду нужная специальность, да как — то не решил сразу, промедлил, дождался армейского призыва… Служил пограничником в Калининграде, демобилизовался осенью восьмидесятого — до сих пор хранится у него зелёная фуражка, искал её как — то, да не нашёл: так прибрал, что попробуй, найди теперь… А насчёт учёбы он, конечно, передумал — в январе восемьдесят первого в совхозе устроился, шофёром, на ЗИЛ — 130: совхоз тогда «Вперёд» назывался, или, как говаривали местные жители, «вперёдом».

… Месяцы сливались в годы, годы — в десятилетия: сколько всего перевезено, сколько грузов доставлено. Несметные горы. Зерно, торф, удобрения на поля… А километры — кто их считал? Изо дня в день нескончаемые рейсы, маршрутные листы, бегущая навстречу лента просёлочной дороги… Большим производством, шумным многолюдьем, трудовым размахом славилось село Вороново. И поработать, и повеселиться люди умели.

— Теперь уж говорить, конечно, нечего, но всё так явственно помнится: то было радостное время, лучшее из всего, о чём помнить хочется, — говорит Владимир Николаевич. — Для нас оно останется навсегда — и это замечательно, ведь в нём, можно сказать, всё наше богатство, вся наша жизнь… Дело нешуточное — лучшие годы ушли, и тому я доволен, что ушли они в трудах на родной земле. Хотя нет, те годы не ушли — они отданы: этим улицам, улочкам, полям, лугам, зерновым элеваторам… Зелёная жатва, хлебная жатва… Слова — то какие — теплом обдают, будто в душу вросли…

Представляете: летняя страда, сумерки, фонари горят, дневные труды закончены… Идём домой — работяги чумазые… Только зубы блестят. Усталость неимоверная, но на сердце на удивление легко, потому — что потрудились дружно, на совесть, с хорошим азартом, а дома жена ждёт, ужин разогрет, молоко парное… Что может сравниться с этим? Век не забудешь — такая благодать … А утром — всё заново, завертелась карусель: наряды, путёвки, пункт назначения — и за руль, и в дорогу… Замелькали обочины, и ты снова в своей колее, и жить хочется, и жить интересно, и человеком себя чувствуешь, настоящим человеком. Я рад, что остался в деревне… По-другому и быть не могло, по другому — ошибся бы. А так — ничего не потерял, наоборот — приобрёл.

— Жена моя, Нина Ивановна, из здешних краёв, из деревни Жуково. Мы вместе почти сорок лет. Работала секретарём в совхозной конторе. Потом в медпункте, потом — в клубе. Она и сейчас в клубе — артистка наша…

Верно, Владимир Николаевич — артистка. С юных лет песней односельчан радует. Такой уж родилась — никто в их семье голосом певческим не отличался: Нина, можно сказать — самородок. И гитару освоила — никто не учил. Сама, на слух, аккорды подбирала, и наигрывала — наигрывала, покуда мотив, как шёлковый, на звук не ложился. Природный дар помог, настроил душу на музыкальный лад: ей бы после школы в культпросвет поступать, но никуда не поехала — устроилась секретарём в конторе. Решила так, что талант её, и голос сами себя оправдают, без культпросвета… На большую сцену ей всё равно не выходить, а для сельского клуба она и без того — готовая артистка. Голос у неё, и вправду, удивительный: когда просто говорит с тобой — это один человек. Но когда запоёт — это человек другой: преображается вся, молодеет даже, и красивеет. У неё целая коллекция праздничных роликов — в «Одноклассниках» можно посмотреть.

… Свадьбу Нина и Владимир Ефимочкины сыграли летом восемьдесят пятого: с тех пор неразлучны. Через три года будет ровно сорок лет их совместной жизни — рубиновая свадьба. Свой у них дом на улице Цветочной, из детей — дочь Евгения: учитель технологии и изобразительного искусства Вороновской школы Евгения Владимировна Рарыкина — большая рукодельница, мастерица, мы рассказывали о ней. Муж Сергей и двое дочек у Евгении — Даша и Варя: любимые внучки супругов Ефимочкиных.

…Вспоминается Нине Ивановне её первая песня: школьницей, в шестнадцать лет, в вороновском клубе исполнила — первая песня на сцене, первый зал, заполненный до последнего места… Название композиции — «Крейсер Аврора», юности нашей сокровенный мотив, помните: «… дремлет притихший северный город, низкое небо над головой…», а дальше — «волны крутые, штормы седые — доля такая у кораблей, судьбы их тоже чем то похожи, чем — то похожи на судьбы людей…». Удивительные слова, удивительная музыка… Нина спела её, душу вдохнув в каждый аккорд, спела так, будто вся жизнь её на кон поставлена… И слёзы, невыразимые слёзы ослепляющей взволнованности, восторга брызнули из девичьих глаз, когда содрогнулся от аплодисментов ошеломлённый зал.

…Возьми любого человека, чуть присмотрись — и целый мир перед тобой распахнут. Так всегда. Мозаика судьбы его, быть может, неброская, но для него — драгоценная. Немного внимания, участия — и сердечной благодарностью человек откликнется. Вы только подумайте — вдруг, именно ваше доброе слово станет для него самым — самым нужным …

Николай Логвинов
Фото из домашнего архива семьи Ефимочкиных
На снимках: супруги с дочерью и внучками; 90 -е годы.